Бал монстров

Оригинальное название: Monster's ball
Производство: США, Канада
Год: 2001
Режиссер: Марк Форстер
В ролях: Билли Боб Торнтон, Холли Берри, Хит Леджер, Питер Бойл
Моя оценка: 7 из 10

Фильм, за роль в котором получила «Оскар» – впервые за всю историю этой премии – афроамериканка. Фильм, в котором поднимается множество самых актуальных – и социальных, и философских – проблем. И фильм настолько тяжелый, что посмотреть его второй раз, наверное, меня ничто не заставит.

Хэнк Гротовски (Билли Боб Торнтон) работает палачом в тюрьме. Ключевое слово – «работает». Да, для него это просто работа, которую тоже должен кто-то делать. И сына Санни (Хит Леджер) он готовит в «продолжатели династии». И хочет, чтобы сын был сильный, чтобы не подвел, не позорил его, а хорошо «работал».

А сын – другой. Ему ненавистна эта «работа». Санни одинок, и ему не с кем поговорить, кроме проститутки, да и то, если у нее не слишком много клиентов. Он сохранил в себе человечность, которую его отец считает просто слабостью. Он дружит с неграми, которых ненавидит отец и ненавидит дед – убежденный расист (Питер Бойл). В общем, «недостойный» сын «достойного» отца.

Им с отцом предстоит казнить приговоренного к смерти на электрическом стуле негра. Отец спокоен и холоден – мало ли было таких, да и негр, а значит его не так и жалко. Для сына – всё не просто. Кажется, он переживает те же чувства, что и осужденный. Особенно потрясает эпизод с рисунком: приговоренный к казни, оказывается, отличный художник, и последние, кого он рисует, – своих палачей Санни и Хэнка. Санни держит в руках рисунок, автора которого он через несколько минут должен убить...

У негра есть жена, есть ребенок, который пока не понимает, почему они больше не будут приходить к папе. Жена, дергаясь, будет дома ждать его последнего звонка. Но последний звонок не входит в протокол.

А входят – последняя сигарета, последняя тарелка еды. Осужденного одевают в чистое, сбривают волосы, ведут по коридору... И нервы Санни не выдерживают. Всё дальнейшее будет уже происходить без него. Заключенного посадят на электрический стул. Пристегнут ремни. Подсоединят провода. Последнее слово. И – нажимается кнопка. А комиссия за стеклом будет наблюдать за процессом казни и что-то отмечать у себя в бумажках.

Весь мучительный процесс казни-убийства показан подробно и бесстрастно. И эта бесстрастность и натурализм бьют по нервам сильнее, чем если бы всё показывалось с надрывом и эмоциями. Наблюдать за этим медленным, видимо, ставшим для всех обыденным ритуалом невыносимо. Именно после просмотра этого эпизода начинаешь понимать противников смертной казни.

Тяжелые эпизоды следуют один за одним, не давая зрителям никакой передышки. Далее следует жёсткий разговор отца и сына. Жестокий, с уродливой дракой. Отец презирает сына: слабак, подвел его. А сын неожиданно спрашивает: «Ты ненавидишь меня?» И в ответ слышит страшное: «Да, ненавижу. Всегда ненавидел». Но в ответ на это «ненавижу» все равно скажет: «А я тебя всегда любил». И выстрелит себе в сердце...

Сын уходит, не выдержав своей будущей «работы», не выдержав одиночества и жизни в нелюбви. Эпитафией ему станут лишь слова деда: «Он был слаб». И отец не будет рыдать в отчаянии, не будет каяться. И все-таки... Он уволится со своей «работы». А потом судьба сведет его с Летисией.

Летисия – великолепная работа Холли Берри. Она приковывает к себе внимание уже в сцене свидания в тюрьме. Её глаза, когда они смотрят на мужа... Ребенок жалеет папу, а она уже не может. У нее в душе уже выгорело все от страданий, ничего не осталось.

Потом она будет метаться по дому, ожидая последнего звонка. Звонка, который скажет ей: «Всё». Хуже и нестерпимее этого ожидания ничего не может быть. И она будет психовать, и срываться на сына, больного ожирением, и бить его за съеденные запретные шоколадки...

Летисия «на грани», беда следует за бедой. Она теряет работу, дом, мужа. На ночной дороге машина сбивает ее ребенка – и даже не останавливается, подумаешь, сбили какого-то жирного ниггера. Мальчик умрет в больнице. Летисия теряет всё. То, что недавно было ее ребенком, врачи равнодушно будут накрывать простынями.

Хэнк неожиданно для себя окажется невольным свидетелем этого происшествия. Неожиданно для себя остановится и будет помогать этой негритянке. Он попытается спасти ее сына. Он и сам до конца не поймет – почему? Что вдруг случилось с ним, всегда таким холодным, почти бесчувственным, с ним, ненавидящим негров? В больнице его будут допрашивать полицейские, а он будет твердить одно: «Я их не знаю. Я ее не знаю...»

Так же совершенно неожиданно для себя он отвезет Летисию домой и будет пытаться ее утешить, хотя он совершенно не умеет этого – утешать, находить ласковые, поддерживающие слова. А дома у Летисии он по рисункам догадается, что казнил ее мужа. Она плачет у него на плече – у него, убившего ее мужа и свидетеля гибели ее сына.

Откровенная сексуальная сцена шокирующе следует чуть ли не встык со сценой гибели ребенка. Только что Летисия, плача и смеясь, рассказывала о своем малыше, о его рисунках, о его проделках, переживала страшное чувство вины (а была ли она хорошей матерью?) и, конечно, вспоминает, как била его за эти несчастные шоколадки, – и вдруг, почти без перехода – страстно занимается сексом с незнакомцем. Что это? Что за животная реакция? Мне кажется, это просто – желание выжить. Это самозащита – реакция живого организма на боль.

Предел боли уже наступил. И надо что-то сделать, чтобы не покончить с собой. Летисия таким образом воскресает для жизни, буквально «втаскивает» себя обратно в эту жизнь – сексом, новой работой, новой машиной, новой любовью.

Шок переживает и Хэнк. Он спит с черной. Он спит с женой человека, которого убил. Он спит с женщиной, ребенок которой умер практически у него на руках. Утром его настигает физическая тошнота.

И всё же, кажется, этот шок и его излечивает. Вдруг в нем появляется то человеческое, «слабое», что было в его сыне. Торнтон замечательно играет эту перемену, даже внешне – у него светятся глаза, словно смягчаются черты лица. Новая любовь поглощает его целиком. Он и заправку назовет любимым именем, и будет стараться делать для любимой всё, заботиться о ней.

Фильм о любви? Да, о любви, о любви спасающей, которая дает силы жить. Но почему же тогда «Бал монстров»? Кто эти монстры?

Монстр – государство, которое одного человека убивает, а другого заставляет становиться убийцей. Политкорректное государство, в котором всё равно белые презирают «цветных».

Монстры – практически все герои фильма.

Проститутка, которая спит и с отцом, и с сыном, в одном и том же месте, в одной и той же позе.

Муж Летисии – за что-то же его приговорили к смертной казни.

Сама Летисия – спит с мужчиной, когда только-только похоронила ребенка, спит с мужчиной – палачом ее мужа.

Отец Хэнка – с его презрением к ниггерам. И Летисия для него – всего лишь черномазая («Каждый мужик должен хоть раз трахнуть черномазую обезьянку»).

И сам Хэнк – любящий монстр. Любит Летисию, глубоко и нежно. А сын погиб из-за его нелюбви. А отец кончит свои дни в доме престарелых, потому что Хэнк понял, что тот может быть помехой на пути к счастью с Летисией и сдал его туда. «Вы очень любите его?» – спросят Хэнка в приюте. «Нет. Просто он мой отец».

Монстры правят бал в мире, где разорваны родственные связи, где родители и дети не любят друг друга. И тем не менее любовь мужчины и женщины пытается создать что-то хорошее и светлое в этом мире. Любовь и способность к прощению. Жизнь продолжается. Несмотря ни на что.

Только почему-то вывод этот в фильме внушает не оптимизм, а скорее – ужас...

 Смотреть фильм онлайн