Изгнание

Производство: Россия
Год: 2007
Режиссер: Андрей Звягинцев
В ролях: Константин Лавроненко, Мария Бонневи, Александр Балуев, Максим Шибаев, Дмитрий Ульянов, Максим Дрозд, Виталий Кищенко
Моя оценка: 6 из 10

Фильм «Изгнание» относится к той поре, когда А. Звягинцев еще не был обличителем страшной российской действительности, а числился, по мнению большинства восторженных критиков, режиссером-философом, «одним из лучших учеников Андрея Тарковского». Картина «Изгнание» с первых же кадров заставляет вспомнить эстетику Тарковского – это и неторопливое (очень-очень неторопливое) развертывание действия, и потрясающе красивые пейзажи, и долгие всматривания в подробности быта, и долгие молчания.

Перед нами разворачивается жизнь обычной семьи – муж Алекс, жена Вера, дети. Вот они приехали в деревню, вот идет стирка, купают детей. Режиссер использует технику «реалити», «подсмотренной» жизни, словно снятой скрытой камерой. Разговоры вроде бы ни о чем, словно подслушанные, с нечеткой дикцией, с шумами, когда нужно прислушиваться, чтобы понять, о чем речь.

Сюжет начинает наконец свое движение, когда мы узнаем, что жена ждет ребенка. Но ребенок от другого мужчины. Женщина надеется на понимание и прощение. Но мужчина не может ей этого дать – его захлестывает ненависть. Они чужие друг другу и уже давно.

Таков же и брат главного героя – Марк, жесткий, тоже обиженный женщиной. Свою обиду он передал и брату. Когда они вместе, ненависть словно умножается вдвое.

От этой ненависти погибает слабая, беззащитная Вера. Спасти ее некому. Она ждала поступка от любовника – но тоже не дождалась. В одной из сцен дочка читает библейские слова: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит». Эти слова здесь повисают в воздухе. Никто в этой семье не терпит, не прощает и не милосердствует, не верит, не надеется и не может перенести свои личные неурядицы. Мир, показанный Звягинцевым, красивый – но это мир без любви. Без той любви, о которой говорится в Библии.

Разорваны связи между мужчинами и женщинами. Разорваны связи между детьми и родителями. И любовь к детям в этом мире словно тоже не существует. Двое детей не удерживают Веру от самоубийства. Двое детей не удерживают Алекса от разрушения своей семьи. Вера решается на аборт – на убийство ребенка. Этого же убийства требует от нее и Алекс. И хотя фильм полон религиозных отсылок и метафор – по отношению к героям фильма это чужеродный пласт, потому что ни один персонаж здесь не верует, наоборот, живет, словно вопреки всем заповедям. Точно так же чужеродны и отсылки к народному, к каким-то истокам (в финале мы слышим народную песню). Герои здесь вне времени и вне национальности, хотя и говорят на русском языке. 

Что хотел нам в итоге сказать автор? А вот это и осталось самой главной загадкой. То ли «все бабы – дуры», то ли «все мужики – сволочи». То ли все мы такие вот дураки несчастные, ни жить не умеем, ни прощать, ни любить, ни красоту ценить. Словно прокляты каким-то роковым проклятием, которое нельзя изменить. А ведь неважно, чьи дети, мы ведь дети не только своих родителей, но и Божьи. Вроде бы так?

Если почитать отзывы зрителей, то у каждого своя версия о смысле фильма. Кто-то вообще не видит никакого смысла – да метафора это все. А метафора чего? Никто не понял чётко, но зато все восхищения сводятся к картинке. Картинка идеальна, да, хоть каждый кадр вырезай, распечатывай и в рамку на стенку. Практически Тарковский. Лучший же ученик снимал.

Для меня Звягинцев не ученик Тарковского, и тем более не лучший. Объясню, почему. Да, внешне всё похоже – и долгие всматривания, и молчание, и пейзажи, и замедления. Но. Есть очень важное «но». У Тарковского форма никогда не заслоняла содержания. Смысл его фильмов ясен, как прозрачная вода и находится всегда на поверхности, что бы там ни говорили о «сложности» его фильмов. Он никогда не отдавал идею фильма на откуп зрителю, мол, пусть додумывают сами, что я тут хотел сказать. Он всегда ясно доносил свои идеи до зрителей, потому что это было то сокровенное, ради чего он вообще затевал свои фильмы. И в результате мы, восхищаясь безупречной формой, переживаем настоящие душевные потрясения, соприкасаясь с его искусством. Потому что фильмы адресованы в первую очередь нашей душе, а уж во вторую очередь нашему разуму и эстетическому чувству.

Ни один последователь Тарковского не достиг такого сплава, такой гармонии формы и содержания. Не достиг его и Звягинцев. Форма в «Изгнании» – практически безупречная форма – абсолютно заслонила содержание. Здесь нет живых чувств и живых душ, несмотря на то, что герои здесь переживают, кончают с собой, получают инфаркты, истерят и выясняют отношения. Но все это словно в безвоздушном, искусственном пространстве. В каком-то герметичном аквариуме. Да, после фильма у тебя может сложиться какое-то меланхолическое настроение по поводу – как все-таки грустна и несовершенна наша жизнь. Да, можно до бесконечности любоваться живописанием и тренировать мозг, разгадывая метафорику и символику, ловя интертексты. Но это и всё.         

Для меня этого слишком мало. Если не затронута душа, то зачем тогда всё это было? Кто-то из критиков назвал фильмы Звягинцева – «духовный гламур». Не знаю, как насчет «духовного», но гламур – да. Красивая картинка на продажу. Но красивыми картинками обычно дырки на обоях загораживают. 

Смотреть фильм онлайн