Палач

Оригинальное название: Jallaad
Производство: Индия
Год: 1995
Режиссер: Т.Л.В. Прасад
В ролях: Митхун Чакраборти, Кадер Кхан, Мадху, Рамбха, Шакти Капур, Юнус Парвез, Сону Валия
Моя оценка: 8 из 10

 Фильм не обещал стать шедевром. Всё привычно и сыграно сто раз. Положительный герой мстит злодею за поруганную честь матери. В конце фильма после всех перипетий зло повержено, добро торжествует. Всё ясно и однозначно, без оттенков. Злодей – самый что ни на есть злодейский, без положительных черт. Положительный герой – самый что ни на есть положительный, без отрицательных примесей. Все маски распределены, как в театре эпохи классицизма – герой, злодей, дурак, наивная девушка, бедные крестьяне и т.д.  Да, все привычно. И единственное отличие от всего, что было раньше – показан путь отрицательного героя «во власть». И этот путь... Хотя – стоп. Пока – стоп.

Итак, фильм начинается. В доме приготовления к смотринам. Невеста -  естественно, красавица (Рамбха). Жених – естественно, удалой красавец (Митхун Чакраборти). А так как герой – полицейский, нам сразу покажут его «в деле». И по традиции сначала мы увидим прекрасные ноги Митхуна, а потом то, как он этими ногами посылает в нокаут глупых бандитов. Таким образом, обязательная «балетная» программа под названием «Сдавайтесь, бандиты, а то хуже будет» выполнена, можно переходить к свадьбе. 

Опять же по традиции невеста чиста и наивна. Надо сказать, в фильме с «наивностью» даже как-то перебор вышел. Невеста наивна просто до степени легкой дебильности. Конечно, Рамбху винить, наверное, нельзя – как написали, так она и играет, но недалёкость героини через какое-то время уже начинает слегка бесить. Возникает даже вполне закономерный вопрос – за что ж тебя полюбили, милая, ты же слова сказать не можешь? Ну ладно, будем считать – за красоту. Красоты навалом – любовный клип тому подтверждение. Всё ярко, музыкально, нежно и чувственно – как умеют Митхун и Рамбха.

Еще один «минус» фильма – юмористические моменты с Шакти. Ох уж эти обязательные индийские эксцентрические интермедии! Вырезать бы и выбросить их без всякого ущерба! Но, видимо, создатели считают, что фильм должен удовлетворять всем желаниям зрителей. А вдруг кто-то комедию пришел смотреть – а ему тут только драму подсунут.

Ладно, потерпим и это, тем более все эти фрагменты легко поддаются режиму «быстрый просмотр». 

Помолвка. Ощущение близкого счастья обрывается внезапно и грубо – оказывается, у бесстрашного полицейского нет отца. Более того, он даже не знает, кто его отец. Безродный. Незаконнорожденный. О какой свадьбе может идти речь? В отчаянии герой прибегает домой и разбивает портрет покойной матери – как она могла! А вырастивший его дедушка раскрывает наконец ему правду... Сюжет стремительно уносится в прошлое.

 Прошлое разноцветно и прекрасно, как индийская природа. И счастливая Гаятри (Мадху) яркой птицей летает по лугу, танцует, поет, не подозревая еще, какое горе ее ожидает. Не ждет ничего плохого от жизни и «вождь народов» Кеке.  А горе – вот оно, дорогие, уже за вашими спинами, улыбается.

За разбросанными щедрым политиком сладостями, расталкивая детишек, бросается великовозрастный детина. Да кто он такой, этот наглец? Так мы знакомимся с Амавасом (его роль тоже играет Митхун).

И с этой минуты «обычный» фильм исчезает, потому что именно с этой минуты на экране начинает рождаться шедевр. Шедевр актерской игры. Наблюдать, как строится, лепится, раскрашивается Митхуном образ этого негодяя, настолько захватывающе, что взгляд невозможно оторвать от экрана.

Амавас, Амавас... Вроде бы застенчивая улыбочка, вроде бы смиренно сложенные на груди ручки. Но что скрывается за этой улыбочкой и смирением? Рассуждения немытого бродяги повергают в шок видавшего виды проходимца Кеке: «Если ты хочешь добиться успеха в обществе, то должен окружать себя безмозглыми людьми»; «Не хочу работать в таком шикарном дворце – хочу стать его владельцем»; «Убить из-за куска печенья? Ради собственной выгоды я могу сделать что угодно». И все это приправляется обаятельной улыбкой и взглядом преданной собаки – хозяин, возьмите меня на службу, не пожалеете. Загипнотизированный странным оборванцем Кеке берет его на службу, чувствуя, что тот со своим хитрым умом здорово пригодится в политических интригах. Только интуиция на сей раз подвела старого лиса.

Подвела она и бедняжку Гаятри. Не влюбиться в Амаваса невозможно  – сладкая улыбка, бархатные глаза, завораживающий голос, и руки, бесстыжие, но такие ласковые руки. Ну весь набор профессионала-соблазнителя. А все остальное девушка (она же жертва) видеть не должна. Жадные взгляды, когда он подсматривает за ней. Его кривую усмешку, когда он представляет, каким именно способом добьется своего. Его лицо, когда он угощает девушку халвой, смешанной с возбуждающим снадобьем. За те несколько секунд, пока камера держит лицо Митхуна-Амаваса, актер успевает передать все эмоции своего героя: и страх (заметила или нет?), и волнение (да что ж оно, не действует, что ли?), и лучезарную улыбку девушке – кушай, милая, кушай. И наконец – когда снадобье подействовало – тут уже улыбка победителя. Мерзкая ухмылка даже, не улыбка. Прекрасный клип – и в нем Митхун больше играет, чем танцует. Руки! Обратите внимание на его руки в этом клипе! Руки хозяина, почувствовавшего свою власть, цепкие и жадные. Никуда из них не уйти. Ловушка...  

А жадному Кеке и ловушку строить не пришлось – он сам ее себе построил. Когда от Кеке отворачивается его «электорат», каким взглядом окидывает его Амавас! Взгляд оценивающий – а стоит ли с тобой оставаться, с неудачником, не поискать ли пока не поздно другого хозяина? Но нет, этот глупый Кеке еще пригодится, когда своими руками (а главное, деньгами) выстелет дорожку наверх своему, как он наивно думает, верному рабу. «Если я выиграю – то это будет ваша победа, а если проиграю – это будет мое поражение» – и глазки такие искренние-искренние, и ручки так к груди прижаты, и во всей фигуре такая преданность-распреданность, ну как тут не поверить этому милашке Амавасику! И Кеке верит. И делает еще один шаг навстречу своей гибели.

На протяжении всей избирательной кампании Амавас еще будет играть ненавистную ему роль преданного раба: и прогибаться, и угодливо хихикать, и выходить курить на улицу – как же, господин этого не любит. Но вот наступает день выборов – его звёздный день. И Амавас меняется буквально на наших глазах. С каждым объявлением о том, что увеличивается разрыв голосов между ним и ближайшим претендентом, – меняется! Как гениально сыграны эти перемены! К черту курение украдкой – теперь Амавас дымит в открытую. К черту этого дурака-«господина» – теперь можно занять его место. Сначала несмело присаживается Амавас на краешек стула Кеке, а затем двигается все дальше, дальше, наконец разваливается на этом стуле, как на троне. И стул теперь его, и подруга бывшего босса – его, чего церемониться, вон как она радуется, с молодым-то спать приятней, чем со старым грибом! А если какому-то Кеке (хотя нет, будем звать его Камлакан), так вот, если какому-то Камлакану не нравится, что о его белые брюки сам победитель вытирает свои грязные сандалики, так пусть на расставляет тут свои ноги везде, а отойдет в стороночку, там теперь его место.    

Господин и раб меняются местами. Теперь Кеке будет бегать с поручениями и служить, как преданный пес. Амавас, опьяненный победой, рвется все выше, и выше, и выше. Гаятри? Какая еще Гаятри? Неет, брак должен быть между равными. Он женится на дочери раджи. Ну и что, что она уже немолода, ну и что, что он ни разу ее не видел, – он видел дворец раджи. А это самое главное.

Гаятри умирает, родив ребенка, прямо в храме перед изваянием богини Кали. Это единственное, что боги могут сделать для нее, – забрать. Амавасу не до нее. Он теперь государственная личность, судьба народа, можно сказать, в его руках, а тут какие-то дети, какие-то Гаятри, ой, я вас умоляю.

И снова сюжет возвращается в настоящее. В этом настоящем облик «отца народа» Амаваса доведен до совершенства: длинные волосы с серебристой сединой, белоснежные ангельские одежды и прекрасные руки, сложенные в жесте приветствия. Ну святой – других слов нет. Правда, вот почва под ногами святого стала что-то колебаться – народ (странно, да?) – уразумел-таки, что Амавас только треплется, а для людей не делает ничего. Жалкие, ничтожные личности! Пусть только попробуют отнять у него власть! Амавас убивает астролога (нечего каркать тут), устраивает беспорядки перед выборами (пусть электорат разборками друг с другом занимается, а не государственного человека тут обсуждает). А пока озлобленные  индийцы бьются не на жизнь, а на смерть то с полицией, то друг с другом, живчик Амавас развлекается с прекрасной любовницей (Сону Валия).   

Амавас и его сын не могли не встретиться. Сын, желая всей душой пристрелить подонка-отца, неожиданно оказывается его спасителем. Встреча отца и сына – еще один отрывок для хрестоматии по актерскому мастерству. Смотрим на Амаваса. Никаких слов – типа «сынок, ты ли это?», ничего, всё – одним жестом и мимикой! Шикарно!

Сын, впрочем, не радуется встрече с папашей и прямо предупреждает, что убьет его. Амавас пускает в ход свои актерские приемчики, притворяется дряхлым старичком – ну что ж ты, сынок, неужели ты пристрелишь своего старенького несчастного папу. Но нет, актерство не срабатывает, сын настроен решительно и на жалость тут бить бесполезно.

Ну на «нет» и суда нет – Амавас и не претендует. Надоели они ему все до чертиков – сыновья-мстители, жена, которая предпочла остаться старой девой. Им одна дорога – Амавас подписывает им смертный приговор.

В последний раз говорит он со своей женой. Всерьез? Или опять актерство? «Если бы ты меня полюбила – я стал бы хорошим человеком... Я хотел быть хорошим, но не смог – в наше время рискованно быть хорошим человеком». Ну неужели всерьез? А его слезы, когда он отдает приказание слуге убить Тару-дэви? Тоже настоящие? Может, да. Но скорее всего – нет. Умом Амавас понимает моральное превосходство этих «хороших». Но вот к их лагерю примыкать... Нет уж, увольте. Всё. Прощай, жена, прощай, сын. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Жену убрать удалось – а вот сына нет. Да и не до него сейчас – сила уходит, тень смерти нависла над Амавасом. Как от нее избавиться? Шаман советует жениться на молодой. Ну, естественно, выбирается Рамбха как единственная красивая девушка в округе. Оставленный в живых сын-полицейский и украденная его невеста – две роковые ошибки сразу, и непотопляемый Амавас прощается с жизнью. Ох, как не хотелось! Как же не хотелось! И кажется, спасение было так близко, и кажется, сына уже тронули его слова... Но – богиня Кали. Это она вынесла приговор – смерть. А сын привел в исполнение.

Ну что ж, всё? Как бы не так! Чтобы Амавас умер вот так, по-уродски, с этими вилами в животе? Не дождетесь! И шикарная точка – Амавас тянется к оружию – хочет все-таки выстрелить? Да нет, зачем. Амавас отталкивает оружие – это так мелко. Он ... осыпает себя цветочными лепестками, и сам возносит себе славу под изумленными взглядами сына и несостоявшейся невесты: «Да здравствует Амавас! Да здравствует Амавас!» Вот так вот. Теперь – со славой и лепестками, красиво! – можно отправляться в иной мир. И убейтесь вы об стену, хорошие люди. 

***

История  – обычная и ничего не обещающая – вдруг стала необычной и «на века». Благодаря Актеру. Окружение, впрочем, тоже надо поблагодарить. Мне очень понравился здесь Кадер Кхан – характер показан в развитии, от напыщенного, гордого собой, проходимца в начале к опустившемуся, униженному подхалиму потом. Единственный раз осмелится он восстать против своего проклятья, которое он сам поднял «из грязи в князи», попытается защитить героиню Рамбхи, и этот, возможно, единственный хороший поступок за всю его поганую жизнь – жизнь у него и заберет. Интересная работа.

Девушки играют в общем-то традиционно, по-индийски, но если Мадху хотя бы есть что поиграть – сцена в храме довольно сильная, то Рамбхе не повезло абсолютно. Сопротивляться материалу она не захотела, и танцы – это единственное, где она «оторвалась», и мы не видим наконец этой тупой «наивности».

Ну и Митхун. О его «положительном» герое говорить не хочется, здесь – хоть и старательно, но в традиционном индийском стиле. А вот отрицательная роль... Сыграл – как песню спел. Ни одной фальшивой ноты, ни одного пропущенного такта! Всё в меру, всё обосновано и объяснено. Характер выстроен от и до. Идеально.

Так какой категории был этот фильм? Какую кассу он собрал? Как же это сейчас неважно. Потому что прекрасная актерская игра – вне категорий и касс, это из тех бриллиантов, про которые говорят, что они вечны.  
**********
Клипы к фильму: 

Смотреть фильм онлайн с переводом (многоголосый профессиональный перевод)